Сегодня большинство людей наверняка знают или слышали о террористических актах в Великобритании, Египте, Ираке, Испании, России, Сирии, Турции, Франции… И это обстоятельство не может не вызывать сочувствия.
Реже среди нас встречаются те, кого непосредственно стал жертвой террористов, и кто не испытывает никаких иллюзий по поводу крайнего проявления жестокости. Вспомним «Дубровку», Беслан, Домодедово, питерское метро…
Увы, свою кровавую логику террор имеет и в Донбассе, где украинские каратели превосходят все мыслимые нормы (если тут вообще уместно говорить о нормах) подобных акций. Но мало кто задумывается о природе данного феномена, ставшего планетарным и едва ли не самым резонансным явлением современной жизни.
ФЕНОМЕН СОВРЕМЕННОГО ТЕРРОРИЗМА КАК ГЛОБАЛЬНАЯ СИСТЕМА: КОНТУРЫ И СМЫСЛЫ
В социально-политический лексикон термин «терроризм» (от лат. тerror – страх, ужас) вошел относительно недавно. Так, в 1989 году – на волне демократизации жизни советского общества – был издан весьма примечательный советско-французский словарь «50/ 50: Опыт словаря нового мышления». В нем приведены соответствующие тому времени и состоянию науки статьи В. Чаликовой и М.Ферро. Причем, в рамках оппозиции «терроризм» – «террор», или спора о том, что «терроризм стар как мир» (напр., убийцы Цезаря, мусульманская секта ассасинов, еврейские «сикарии», деятели Французской Революции…), в то время как террор артикулирован как явление сравнительно недавнее.
На самом же деле именно терроризм – продукт политической деятельности нескольких последних десятилетий, а террору здесь отведена роль инструментария политической борьбы — например, печально известной «Народной воли», действовавшей в России с января 1878 по март 1881 гг. (см. Чаликова В., Ф«50/ 50: Опыт словаря нового мышления». Терроризм // «50/ 50: Опыт словаря нового мышления». М.: «Прогресс», 1989. С. 309 — 317).
Нынешний общественно-политический дискурс несколько систематизировал и расширил представление о феномене терроризма, проявившегося в новых, чудовищных антигуманных ликах. Причем, несмотря на правовые и силовые меры противодействия ему отдельных государств, групп государств и мирового сообщества, терроризм не только не идет на убыль, но заметно «прогрессирует» на наших глазах. Поэтому он определяется как феномен, оказывающий «на глобальные процессы значительное влияние» (М. Кэннон. Терроризм // Глобалистика. Энциклопедия / Гл. ред. И.И. Мазур, А.Н. Чумаков. М.: Изд-во «Радуга», 2003. С. 983).
Концептуально терроризм определяется как: а) угроза применения насилия в политических целях отдельными лицами или группами лиц, действующими против существующего в стране режима; б) противоправное использование сил против людей и их собственности, безопасности, в т.ч. в целях давления на власть, её устрашения, а также против гражданского общества и его институтов; в) система мер, применяемых организованными группами и политическими силами в контексте силового изменения баланса существующих в регионе, стране или мире сил. Тем не менее, целесообразно не смешивать эти понятия, отражающие различные, хотя иногда и совпадающие стороны феномена терроризма.
В современной политической и международно-правовой науке терроризм (несмотря на все его разнообразные формы и ипостаси) принято подвергать тщательной классификации. Так, по сферам общественной жизни выделяют следующие виды терроризма: 1) политический; 2) социальный; 3) национальный; 3) территориально-сепаратистский; 4) мировоззренческий; 5) уголовный. Разумеется, каждый из них имеет определенную специфику, генерируемую, главным образом, идеологическими, идейно-мировоззренческими, экономическими и бытовыми факторами.
Кроме того, есть классификация в зависимости от территории ее распространения. В соответствии с этим основанием фиксируют: 1) внутренний (локальный); 2) государственный (региональный); и 3) международный (глобальный). Такая классификация, помимо своего главного предназначения, интересна ещё и тем, что она отражает эволюцию терроризма как такового.
И здесь мы видим, что, скажем, деятельность курдов в Турции, деятельность сомалийских пиратов в Аденском заливе или итальянских «красных бригад» – это варианты локального либо регионального масштаба, чего не скажешь об «Аль-Каиде» или «ИГ», («ИГИЛ») которые сегодня распространяют свою активность на многие страны и континенты.
Причем, данные организации, как показали реальные события, строятся по сетевому принципу, т.е. имеют мобильную структуру, финансы и информационные ресурсы и могут функционировать в условиях различных политических режимов. Испания, Великобритания, Франция, Германия и Россия – вот далеко неполный перечень стран, куда проникли террористические сети и где они уже осуществили вопиющие акты террора.
В качестве аналитического примера здесь напрашивается: в сеть, сформированную вокруг Усамы бен Ладена и его окружения (т.н. центральный аппарат), входили представители сообществ ближневосточных арабов-радикалов, магрибские арабы-радикалы и сеть, находящаяся в Юго-Восточной Азии (см.: Сейджман С. Сетевые структуры терроризма. М.: Идея-Пресс, 2008. С. 146 – 149). Именно она осуществляла всевозможные акции «войны без правил».
Сегодня же, применительно к «ИГ» можно говорить о том, что перед нами весьма видоизмененная технология продвижения радикальных идей ислама в социально-политическом пространстве. Речь идет о преодолении ранее известной и опробованной схемы: «воин – жрец – торговец» в пользу диктата управленцев над всей совокупностью социальных процессов. Последние, как считается, доминируют не только в военной или финансовой сферах, но также гражданских делах, хозяйстве и пропаганде. Помимо этого, ключевым направлением данной деятельности считается контроль над нефтедобычей, но в пропорциях, достаточных как для обеспечения потребностей армии, так и эксплуатации топливной инфраструктуры (Ирак и Сирия) в пользу собственной капитализации. Есть сведения, что ежемесячный доход «ИГ» по этой позиции составляет от 80 до 100 млн. долларов (Эль Мюрид. ИГИЛ. «Исламское государство и Россия». Столкновение неизбежно? М.: Книжный мир, 2016. С. 99 – 100). Правда, с той оговоркой, что позиция работорговли также важна.
В связи с этим нужно обратить внимание и на идеологический аспект данного феномена. Так, в своей идеологии «ИГ» делает несколько ставок: 1) ставку на этническую бедность; 2) ставку на изгоев; 3) ставку на разрушение семьи; 4) ставку на протест против идеологии потребления (там же, с. 245 – 248). Но едва ли не самое важное заключается в том, что идеологи «исламского государства» рисуют свой собственный «город счастья» или «добродетельный град», ассоциируя свои представления чуть ли не с построениями великого Аль-Фараби. Но на этом пути это квазигосударство в первую очередь преследует тех, кто противится ему, а затем и тех, кто отступает от веры. Например, «братья мусульмане» или ХАМАС.
Почему ситуация такова? Здесь необходимо вспомнить ряд принципиальных моментов. В первую очередь то, что идеология глобального салафитского джихада (от арабского «салаф» – древний, предшественник или сподвижник пророка Мухаммеда) лежит в основе ряда нынешних попыток восстановить былое величие мусульманского мира в целом, причём, в форме единого исламистского государства. Последнее имеет свой геополитический контур: от Марокко до Филиппин, от балканских республик и республик Средней Азии до стран Центральной Африки. При этом весь Северный Кавказ, Крым, Балканы будут (по замыслу стратегов «ИГ») зачищены и заселены представителями радикального ислама. Естественно, что эту угрозу очень чётко понимают в Российской Федерации.
Тем не менее, в Исламе сложилось устойчивое представление о большом и малом джихаде (джихад – усилие, старание). В содержание первого включены практики ненасильственного стремления личности и групп вести жизнь таким образом, чтобы следовать во всем воле Бога. Данная версия джихада прочно ассоциируется с путем веры (Шахада) и состоит из: пятиразовой суточной молитвы, поста в священный месяц Рамадан, милостыни, совершении хаджа. В свою очередь малый джихад представляет собой вооруженную борьбу «Земли ислама» (дар аль-ислам) против неверных, их государственно-территориальных образований, представляющих «Земли войны» (дар аль-харб).
Потенциально всё исламское сообщество должно участвовать в джихаде, но на практике дело обстоит значительно сложнее. Дело в том, что ряд государств мира сегодня находятся в непротиворечивых и при том договорных отношениях с исламскими государствами. Поэтому эту третью область мира называют «Землей договора» (дар ас-сухль), на которую джихад не распространяется.
Кроме того, в самих исламских государствах имеет место неоднозначное отношение к теме джихада. Если говорить о салафитской версии, то важно понять, что принципы этой идеологии зиждутся на идее двойного джихада: оборонительного и наступательного. Первый, как правило, включает в себя обязанность каждого мусульманина участвовать в оборонительном джихаде либо за счет молитвы, финансовой поддержки, благотворительности. Напротив, наступательный джихад подразумевает ярко выраженную коллективную обязанность, которая вменяется правящим режимам мусульманских государств.
Такая экспозиция проясняет происходящее на Большом Ближнем Востоке сегодня. Террористический «параллельный мир» вооружается и готовится к новым схваткам. В контексте поиска безопасности многими государствами или группами государств эта тенденция в ближайшее время, похоже, будет усиливаться.
В условиях явного кризиса современной политической системы мира, в основе которой лежит девальвированная идея национального государства, мощные террористические организации выдвигают альтернативные проекты развития человечества, либо его части. Но исламистский проект тут наиболее мощный и пестрый. Он, по мнению исламоведа А.В. Малашенко, характеризуется множеством оттенков – фундаментализмом (неофундаментализм), интегризмом, политическим исламом, ваххабизмом (неоваххабизмом), традиционализмом (неотрадиционализмом), нативизмом, джихадизмом, джихадистским исламизмом и ревайвализмом (Малашенко А.В. Исламская альтернатива и исламский проект. М.: Изд-во «Весь мир», 2006. С. 46).
Каждый из этих идеологических ракурсов видит мир исламизированным на локальном, региональном и глобальном уровнях. Однако именно глобальный проект джихадистского исламизма несет в себе наибольшую угрозу: «не в силах подчинить себе враждебный «истинному исламу» мир, исламисты способны систематически «наказывать» противников, наносить им полновесные удары. Главной формой «наказания» избран «террор» (там же, с. 72). Сегодня, что хорошо известно, его осуществляют шахиды, верящие в праведность своей жертвы во имя утверждения теократического порядка.
В качестве иллюстрации приведу два примера. Первый – это положения из книги главы «Аль-Каиды» (после 2011 года) – А. Аз-Завахири «Рыцари под знаменами пророка». В ней, в частности, говорится, что «новый джихад» является борьбой между исламом и враждебными мировыми силами: странами Запада и Россией. Эти силы, по его мнению, используют целый «набор средств» для ущемления ислама: 1) ООН; 2) правителей мусульманских народов; 3) ТНК; 4) международные коммуникации и системы обмена данными; 5) международные информационные агентства и спутниковые информационные каналы; 6) международные военные организации (см.: Айман аз-Завахири Рыцари Ислама Избранные главы).
Второй взят из интервью одного из главарей «ИГ» Абу Катады, которое он дал немецкому журналисту Ю. Тоденхёфера (единственному из цеха журналистов, отпущенного на волю террористами). Обсуждалось убийство мирных людей, ехавших в машине по автобану. На вопрос журналиста со ссылкой на Коран о том, что «если кто убивает человека, это означает, что он убивает человечество в целом», джихадист нисколько не смущаясь, ответил: «Эти люди не так уж и невиновны. Они убивали мусульман, сражаясь против «Исламского государства», они предали свою религию в целом и преступно обходились с иракскими суннитами» (Тоденхёфер Ю. 10 дней в ИГИЛ. М.: Эксмо, 2017. С. 105).
Комментарии, как говорится, излишни.
Несомненный интерес также представляют классификации терроризма, опирающиеся на специфику методов и средств его осуществления. Именно трансформация методов позволяет развиваться и оформляться терроризму в современном мире весьма активно. В первом случае мы имеем дело с физическими и информационно-психологическими методами террора (прямое и дистантное воздействие на жертв); во втором – с использованием как традиционных (стрелковое оружие, взрывчатка, отравление и т.д.), так и нетрадиционных средств насилия (ядерного, химического, биологического, компьютерного, космического). И всё же в интриге современных мировых процессов наибольшую озабоченность, в т.ч. с развитием информационных технологий в экономической и политической сферах, вызывает кибертерроризм.
Не секрет, что в наши дни появились субъекты этой деятельности – хакеры и новички, способные за счет размытых границ киберпространства, относительной анонимности и неуязвимости, доступности подавляющего большинства сетей для контакта, атаковать «заказанную» жертву. Этой жертвой может стать любой политический центр мира, любой банк или биржа мира, учреждение или неугодное лицо. Поэтому неслучайно, что многие государства мира сегодня создали службы, занимающиеся противоборством таким действиям, причем, на основе модернизированного законодательства. Но, правда жизни такова, что именно России, а не США, занятых «прослушкой» и «сканированием» всех стран и континентов, предъявлено обвинение во взломах и влиянии на избирательные компании Америки и Франции. Данные Асанджа и Сноудена при этом в расчет не берутся, равно как явно неадекватные действия коалиции во главе со США в Ираке. Ранее в Афганистане, где он был выпестован в виде «Аль-Каиды» и «Талибан», а теперь – «сирийской умеренной оппозиции».
И кто как не Россия в вопросе противодействия глобальному терроризму занимает наиболее последовательную и непримиримую позицию? Причём, на уровне законодательных, административно-регулирующих, силовых, информационных, профилактических и иных мер.
Тем не менее, у современного терроризма, несомненно, есть и своя экономическая сторона. В этом смысле терроризм тесно сопряжен с трафиком оружия, наркотиков, товаров и людей, отмыванием «грязных денег» и др. преступных операций. Но он же – в определенном смысле – является активатором «экономической» деятельности.
Вспомним, что в Чечне в 90-е годы прошлого века наиболее крупные группировки контролировали добычу и транспортировку нефти, контрабандную торговлю оружием и наркотиками, специализировались на похищении людей и торговле ими. Другим, не менее значимым направлением этой деятельности, является лоббирование своих интересов в государственных структурах. Здесь можно сослаться на опыт итальянской мафии (недавний скандал с вывозом мусора из городов) и колумбийских картелей, кровно заинтересованных в продавливании своего «бизнеса» через властный аппарат страны. В Сирии и Ираке «ИГ» торгует нефтью и людьми. Украинские террористы из нацбатальонов – человеческими органами…
Переходя к украинской части феномена глобального терроризма, который только начинает осмысливаться вровень его фактуре и идеологического обеспечения, хочу обратить внимание на то что исламский джихадизм и бандеровкий укро-фашизм – явления не просто подобные, но и дополняющие общую картину тотального джихада с «неверными». В нашем случае «неверными», т.е. уклонившимися от заданного, правоверного «украинства» являются граждане ДНР и ЛНР.
Чтобы убедится в этом, достаточно взглянуть на законодательный акт ДНР, опирающийся на принцип структурного и функционально-целевого подобия террористических и экстремистских организаций мира.
Сегодня, согласно ст. 9 Закона ДНР «О противодействии экстремистской деятельности» в число организаций террористически-экстремистского толка внесены: 1. Украинская национальная ассамблея — Украинская Народная Самооборона (УНА — УНСО) 2. Всеукраинское общество «Просвита» имени Тараса Шевченко 3. Организация Украинских Националистов (ОУН) 4. Украинская Повстанческая Армия (УПА) 5. Украинская межпартийная ассамблея 6. Организация «Братство» (Д. Корчинский) 7. ВО «Свобода» 8. «Тризуб» им. С. Бандеры 9. «Белый Молот» 10. «Нарния» 11. «Патриоты Украины» 12. «Правый Сектор» 13. «Социал-национальная ассамблея» 14. «Черный комитет» 15. Общественная организация «Всеукраинское объединение Автомайдан» 16. Гражданское движение «Общее дело» 17. Организация «Автономный Отпор» 18. Радикальная партия Олега Ляшко 19. Партия «Народный Фронт» 20. «Хизбут-Тахрир» («Партия исламского освобождения») 21. «Высший военный Маджлисуль Шура Объединенных сил моджахедов Кавказа» 22. «Конгресс народов Ичкерии и Дагестана» 23. «База» («Аль-Каида») 24. «Асбат аль-Ансар» 25. «Священная война» («Аль-Джихад» или «Египетский исламский джихад») 26. «Исламская группа» («Аль-Гамаа аль-Исламия») 27. «Братья мусульмане» («Аль-Ихван аль-Муслимун») 28. «Партия исламского освобождения» («Хизбут-Тахрир аль-Ислами») 29. «Лашкар-И-Тайба» 30. «Исламская группа» («Джамаат-и-Ислами») 31. «Движение Талибан» 32. «Исламская партия Туркестана» (Бывшее «Исламское движение Узбекистана» 33. «Общество социальных реформ» («Джамият аль-Ислах аль-Иджтимаи») 34. «Общество возрождения исламского наследия» («ДжамиятИхьяат-Тураз аль-Ислами») 35. «Дом двух святых» («Аль Харамейн») 36. «Джунаш-Шам» (Войско Великой Сирии) 37. «Исламский джихад — Джамаат моджахедов» 38. «Аль-Каида в странах исламского Магриба» 39. «Имарат Кавказ» («Кавказский Эмират») 40. «Синдикат «Автономная боевая террористическая организация (АБТО)» 41. «Исламское государство» (Другие названия:«Исламское Государство Ирака и Сирии», «Исламское Государство Ирака и Леванта», «Исламское Государство Ирака и Шама») 42.Джебхат ан-Нусра (Фронт победы) (Другие названия: «Джабха аль-Нусра ли-Ахлиаш-Шам» (Фронт поддержки Великой Сирии) 43. Организация добровольческого военизированного формирования полка «Азов» 44. Организация Гражданского Корпуса «Азов» 45. Добровольческое военизированное сообщество (организация, объединение, движение) «Айдар» 46. Международное объединение MisanthrophicDivision (название на русском языке «Мизантропикдивижн»), оно же Misanthropicdivision сокращенно Md, MD 47. Организация «PHOENIX» 48. Международное объединение «Кровь и Честь» (англ. «BloodandHonour/Combat18», «B&H», «BandH»).( см: Официальный сайт Донецкой Народной Республики).
Как видим, это внушительный список дает не только представление о формальной недопустимости деятельности этих организаций, но заставляет ещё и ещё раз задуматься о системном характере данного феномена.
Говоря о террористическом поведении нынешних украинских «властей», хочу обратить внимание на недавнее мнение советника Главы Республики Александра Казакова: «Основная задача любой войны – межгосударственной, гражданской, информационной и т.д. – заключается в подавлении воли противника, после чего противник просто-напросто сдаётся и война заканчивается победой одной из сторон. И в Киеве это прекрасно понимают. Так что ежедневные обстрелы, которые приводят к почти ежедневным жертвам, в том числе среди мирного населения Донбасса, призваны – по замыслу киевских «стратегов» – сломить волю народа Донбасса к сопротивлению. И, в результате, «загнать» Донбасс обратно у «едыну Украину» при помощи насилия – «чисток» и прямого геноцида. Правда, не получается пока у всей Украины сломить волю Донбасса. И вряд ли получится. Но…
Теперь давайте попытаемся определить эти ежедневные обстрелы и, например, действия диверсионных групп (это не только убийства, но и разрушение инфраструктуры, когда украинские снайперы стреляют не по людям, а зажигательными боеприпасами по газовым трубам, чтобы оставить людей без газа зимой и т.п.). Чем они занимаются, если взглянуть на ситуацию со стороны холодными глазами? Повседневным террором. Так это называется. То есть Киев ведёт против Донбасса террористические действия, цинично называя их «антитеррористической операцией – АТО».
И ещё один важный аспект. Террористическая деятельность со стороны Киева носит односторонний характер. Донбасс не отвечает на этот террор своим террором. Не обстреливает украинские города, не разрушает инфраструктуру Украины, не убивает политических или военных деятелей на Украине.
Здесь есть некоторая асимметрия. Украина ведёт против Донбасса террористическую войну, а Донбасс против Украины ведёт обычную войну, в настоящий момент позиционную.
И вот этот момент надо в 2017 году донести до западных наблюдателей. Это одна из тех точек, используя которые можно пытаться переломить западный взгляд на конфликт.
Или уже перестать воевать по законам чести и отвечать симметрично. Украинские диверсанты убили Моторолу – донецкие диверсанты должны убить <…>. Украинские военные или каратели обстреляли электроподстанцию – донецкие диверсанты должны разрушить подстанцию в украинском городе (подчеркну – украинском, а не в тех городах ДНР, которые временно оккупированы Киевом, то есть не в Славянске, Краматорске или Мариуполе, а дальше). Киев отключил Донецк от воды – донецкие должны взорвать водовод в одном из украинских городов. И т.д. 2017 год – последний год, когда Запад может прийти в себя и призвать Киев к ответу за совершённые им преступления.
Ну а, если Запад намерен поддерживать по существу террористическую деятельность Киева в Донбассе, то надо отвечать Киеву по принципу «око за око». Не хотят на Западе понимать суть конфликта – пусть тогда испугаются и поостерегутся. Глядишь, и прижмут хвост киевской хунте» (Казаков А. Меня тысячу раз спрашивали: зачем украинские военные и каратели обстреливают мирные кварталы в Донбассе? Какой в этом смысл? )
Нисколько не сгущая краски, хотелось бы подвести итог в виде морали, вытекающей из деятельности глобальных террористов, включая их украинский сегмент: оказывается их Небо наделило правом убивать во имя неких «благих» целей – всемирного исламского халифата или Украины для украинцев (!). Но на поверку оказывается, что у Неба-то они вряд-ли испрашивали подобных санкций, ибо Небо – это Любовь!!! Иное дело выстроить кровно-руковтворный «рай» для «правоверных» и бесконечно (?) проливать кровь во имя своего «рая» для избранных.
Дмитрий МУЗА
______________________________________________________________________Присоединяйтесь к МИА Новороссия в Facebook, ВКонтакте, Twitter, Google+, Одноклассники, Feedly и через RSS, чтобы быть в курсе последних новостей.
______________________________________________________________________Если вы хотите поддержать коллектив Молодежного Информационного Агентства «НОВОРОССИЯ», просьба отправлять переводы на Яндекс-Кошелек: 410014056051536
