Как и у всякого проекта, у нашего журнала был свой предшественник. Это издание «НеРодина», в авторский коллектив которого входили многие сотрудники современной редакции «Новой Земли». Выходила «НеРодина» в период жёсткой националистической реакции, запущенной с лёгкой руки первого майдана. Первый номер, который мы пытались отпечатать в Горловке, тогда чуть было не арестовали, а нас, его заказчиков, на полном серьёзе собирались сдать в СБУ. Но сейчас не об этом.
Вопреки тому, что именно в период правления Ющенко в Киеве впервые отменили парад Победы (якобы из соображений экономии бюджета), а карателей из УПА официально назвали героями, наши авторы всё равно собирали и публиковали материалы, которые о Великой Отечественной повествовали честно. Показательно, что большинство из них, в отличие от скоропортящихся политических мифов, не утратило актуальности.
Мы представляем вниманию читателя интервью участника битвы под Прохоровкой, взятое в 2009-м году. К сожалению редакции неизвестно, как сложилась судьба героического ветерана после начала новой войны в Донбассе.
Когда Георгий Андреевич Правдиченко, ветеран-фронтовик (награждённый в годы войны двумя орденами «Красная Звезда» и медалями: «За взятие Будапешта», «За взятие Вены», «За победу над Германией», а в послевоенные годы награждён орденами: «Отечественной войны I степени», «Богдана Хмельницкого III степени», медалями: «Ветеран труда», «Захистник Вітчизни»), любезно согласился дать интервью журналу «НеРодина», мы не стали мудрствовать лукаво над вопросами. Людям этого героического поколения есть, что вспомнить, и есть, о чём рассказать.
О времени, событиях, о себе
«Одно дело знать войну по рассказам, по книгам и фильмам, и другое — столкнуться самому с её тяжким проявлением». Эту мысль П. Проскурина Георгий Андреевич взял эпиграфом к своей книге «О времени, событиях, о себе». С позволения автора, мы будем иллюстрировать интервью отрывками из этих автобиографических записей.
— Георгий Андреевич, расскажите о себе. Где Вы родились, где выросли, как встретили начало войны?
— Г.А.: Родился 30 октября 1923 г. в селе Покрово-Киреево, Старобешевского района Донецкой области, в семье служащих: отец — бухгалтер, мама — учительница младших классов. Окончил СШ № 26 города Сталино в 1941 г. Выпускной вечер был 21 июня 1941 г., а в 12 часов 22 июня мы узнали, что фашистская Германия вероломно начала войну против СССР. 9 июля 1941 г. я был призван в ряды Красной Армии.
— Кем Вы мечтали стать до войны?
— Г.А.: В довоенные годы многие юноши были патриотично настроены, мечтали о поступлении в военные училища. Я, например, посещал занятия в военно-морском кружке при городском Дворце пионеров. Перед окончанием 10-го класса я, в числе нескольких парней, направил заявление в Ленинградское военно-морское училище, но поскольку началась война, мы ответа не получили. Поскольку в школе большое увлечение у меня было историей, литературой, географией, то, скорее всего, я бы стремился получить гуманитарное высшее образование. После возвращения из армии в апреле 1947 г. я был принят на исторический факультет Сталинского пединститута, который и окончил с отличием в 1951 г.
— Расскажите о своей службе в армии.
— Г.А.: 10 июля 1941 г. стал курсантом Харьковской военно-авиационной школы стрелков-бомбардиров. К марту 1942 г. теоретические занятия и полётные задания были завершены и должно было последовать распределение в авиационные соединения. Но училища расформировали, и я был направлен в Сумское артиллерийское училище (город Ачинск Краснодарского края), которое в декабре 1942 г. окончил, получил звание лейтенант и был направлен в Действующую армию. С марта 1943 г. и до конца войны в должности командира взвода 1000-го Истребительно-противотанкового артиллерийского полка, 18 танкового корпуса прослужил до окончания войны и ухода в запас в марте 1947 г.
Из книги «О времени, событиях, о себе»: «Как-то, будучи в состоянии доброго подпития, замполит обратился ко мне со словами: «Сколько можно говорить тебе, чтобы подавал заявление о вступлении в партию?» И свои слова он, в присутствии солдат батареи — «закрепил» действием: огрел меня палкой по спине. Факт такого «общения» возмутил меня и в присутствии всех солдат, замполиту я ответил примерно следующее: «Пока в партии будут такие как вы, я никогда не подам заявление».
Матушка земля, раздвинься!..
— Расскажите о боях, в которых Вы принимали участие.
— Г.А.: В общей сложности на переднем крае, в боевой обстановке я пробыл почти два года — с июля 1943 по 9 мая 1945 гг. С 22 августа 1943 г. по 8 января 1944 г. находился на излечении в госпиталях.
Первый, и самый драматичный, страшный бой, в котором я принял участие в должности командира 1-го огневого взвода 3-й батареи 1000-го ИПТАП — было танковое сражение под Прохоровкой («Курская дуга») 12 июля 1943 г. Это был ад, самый настоящий ад, поскольку в открытом бою с нашей и немецкой стороны в сражении принимали участие около двух тысяч танков и самоходных орудий. Не смотря на то, что была ясная, солнечная погода, к середине дня стало темно от дыма горевших танков, пыли от разрывающихся снарядов и авиационных бомб, а смрад от горевших человеческих тел вызывал чувство тошноты. Интересно отметить, что на башнях немецких танков мы видели слова: «Мстители за Сталинград». У немцев были первоклассные танки и самоходки («Тигр», «Пантера», «Фердинанд»), но наши легендарные танки Т-34 были превосходными и доказали своё преимущество в этом танковом сражении, как и на последующих этапах войны. Уже в первые дни после окончания войны в Австрии я услышал от бывшего немецкого танкиста такое: «Если бы не Ваши танки Т-34 вы бы не победили». Это я беседовал с человеком, потерявшим ногу в боях под Сталинградом.
Из книги «О времени, событиях, о себе»: «И вот в условиях такого невероятного огненного ада не выдержали нервы у командира 1-го орудия моего взвода сержанта Семёна Лучина — смелого, умного парня, уже награждённого медалью «За отвагу» за бои под Сталинградом. В один момент боя Семён опустился на колени около орудия, затем распластался, пальцами рук вцепился в землю и отчаянно вскрикнул: «Матушка земля — раздвинься!».
— Г.А.: Вторым серьёзным испытанием для меня было участие в сражениях по ликвидации группировки фашистских войск в районе Корсунь-Шевченково (Черкащина). Обстановка была сложнейшая. Представьте: в январе-феврале 1944 г., т.е. зимой, снег и дождь землю превратили в сплошное месиво. Буксовали не только машины, но и танки. Солдаты с трудом преодолевали грязь. Тяжело было, очень тяжело, и от напряжённых боевых действий, и от природных условий. Боевые действия на территории Румынии проходили без особого напряжения, а бои на территории Венгрии в районе озера Балатон, по окружению Будапешта были очень тяжёлыми. Нам, кто был в составе III Украинского фронта, в сброшенных с самолёта листовках угрожали: «Малиновского выпустим, а Толбунина искупаем в Дунае». И действительно, всё предпринималось для того, чтобы нас «искупать в Дунае». Бои с сентября 1944 г. по февраль 1945 г. на территории Венгрии носили ожесточённый характер. И это подтверждает Ганс Фриснер, бывший командующий Южной группы немецких войск, в своих мемуарах «Проигранные сражения». А окончилась для меня война 8 мая 1945 г. в Австрии. Когда после взятия Вены наш корпус был на пути к крупному австрийскому городу Линц, а точнее — в районе городов Хаач, Амштеттен.
— Расскажите о том, как воевали советские солдаты.
— Г.А.: Как и сейчас, в годы войны, в боевой обстановке люди себя проявляли по-разному и их поведение соответствовало их характеру — смелый или трусливый. В полку, в котором я служил, не было ни одного случая перехода к немцам, хотя человеческие слабости порой были видны. Так, начальник штаба полка, смелый человек в открытом бою против немецких танков, проявлял удивительную слабость при налёте немецкой авиации. Я наоборот, относительно спокойно переносил авианалёты немцев, вёл себя нормально при стрельбе по немецким танкам, но очень некомфортно чувствовал себя, когда немцы обстреливали нас с закрытых артиллерийских позиций.
Было, конечно, и предательство, особенно в начальный период войны. Я до сих пор не могу найти ответ на причину дезертирства с призывного пункта и перехода на службу к фашистам моего одноклассника, активиста-комсомольца. Удрав от призыва (вместе со своим отцом) через несколько месяцев после оккупации Сталино одноклассник явился к моей матери в немецком кителе и заявил ей, что поступлю правильно, если сдамся в плен. Мама ответила ему, что легче перенесёт известие о моей гибели в бою, чем увидит меня в такой форме, в которой зашёл к ней одноклассник.
И ещё скажу: во время войны вдруг проявлялись способности, о которых человек раньше не подозревал. Например, я троечник в области математических дисциплин в школе, обучаясь в авиационной школе и артучилище, успешно решал упражнения по расчёту на бомбометание и подготовку данных для ведения артиллерийского огня. А ведь всё это было построено на математических расчётах. Уже будучи студентом я попросил преподавателя психологии профессора Н. Д. Довгялло объяснить причину моего «феномена». И он сказал, что в экстремальных условиях в человеческом организме активизируются ранее скрытые резервы. Поэтому переживание за родных, за страну мобилизировали таившиеся у меня резервы в области математических наук. Я очень хотел, чтобы фашизм был уничтожен.
А на прямой вопрос: как воевали советские солдаты, ответ один — они победили, хотя эта победа досталась очень тяжёлой ценой.
— Как встречали советских солдат в других странах?
— Г.А.: В Румынии к нам относились почти нормально, люди шли на контакт. Очень тёплыми были отношения к нам в Югославии и Чехословакии. И жители Австрии хорошо относились к советским воинам (в центре Вены даже памятник советским воинам был установлен и, как мне известно, стоит до сих пор!), а вот жители Венгрии — мадьяры, были враждебно настроены и мы это реально ощущали. В одном из боёв погиб мой разведчик Алексей Маковцев. Мы положили его тело во временную могилку (поскольку шёл бой), но так случилось, что нам пришлось отступить. Когда через день-два мы возвращались, то не нашли ни тела Алексея, ни следов его могилки. Осадок от пребывания в Венгрии и до сих пор тяжёлый. И случай с телом Алексея, к сожалению, не единичный. Были и другие примеры «тёплого» отношения к нам со стороны мадьяр.
После Победы
После Великой Отечественной войны у Георгия Андреевича Правдиченко было ещё немало побед. Но уже на мирном научном фронте.
Георгий Андреевич успешно закончил исторический факультет Сталинского педагогического института (ныне ДонНУ), работал преподавателем этого же института, читал курс истории КПСС. Защитил диссертацию. С 1966 г. работал проректором по вечернему и заочному обучению Донецкого института советской торговли (ныне Донецкий Национальный университет экономики и торговли). В 1985-м указом Президиума Верховного Совета Украины ему было присвоено звание «Заслуженного работника высшей школы Украины».
При непосредственном участии Георгия Андреевича Донецкий педагогический институт был реорганизован в Донецкий Государственный университет, из Харькова в Донецк был переведен торговый институт, Донецкий индустриальный институт реорганизован в донецкий политехнический институт, а на базе строительного факультета ДПИ создан Макеевский строительный институт.
Сейчас у Георгия Андреевича уже подрастают правнуки. Жизнь продолжается…
«Что же будет в конце концов?..»
— Георгий Андреевич, Вы человек начитанный. Скажите, какие книги о войне наиболее правдивы?
— Г.А.: Объективный показ войны, её будней, в произведениях В. Некрасова «В окопах Сталинграда», Ю. Бондарева «Горячий снег», В. Кондратенко «Курская битва» и М. Шолохова «Они сражались за родину».
— Пожалуйста, прокомментируйте современное отношение к Великой Отечественной войне?
— Г.А.: До глубины души возмущён тем, как установкой «оранжевой» власти во главе с В. Ющенко идёт наступление на всё, что связано с советской властью. Обидно, «огидно», что подвергается пересмотру история Великой Отечественной войны. Мы, ветераны-фронтовики обрели статус «оккупанта Украины», а средства массовой информации всячески выпячивают роль бандеровцев, просто кричат о их «великом» вкладе в освобождение Украины от «совєтов», «москалів». Дали мне почитать студенческий реферат «Участь вояків УПА у боротьбі з фашизмом». Ни одного конкретного примера, где был бы отражён бой «уповцев» с немцами нет! Есть только сноски, но все они со слов той мрази, которая покинула Украину вместе с фашистской армией Германии и обосновалась в америках, канадах и аргентинах. Убила меня фраза в реферате: «Коли совьєтська армія захопила Харків, почалася окупація України». Ни больше, ни меньше. Получается, что я, принимавший непосредственное участие в боях по освобождению Харькова и 22 августа 1943 г. получивший тяжёлое ранение в нескольких километрах от Харькова (село Пересечное), являюсь не освободителем украинской земли, а оккупантом. А по указанию Ющенко создан и музей «Советской оккупации», а бывшие прихвостни фашистской Германии по его указам становятся героями Украины, а живущие в эмиграции «борці за незалежність» (например, Аскольд Лозанский) из рук Ющенко получают ордена и медали. Указом президента от 26 марта 2009 г. учреждена единая медаль: «65 лет Победы в Великой Отечественной войне». Это — хорошо, но почему нет указа о праздновании 65-й годовщины освобождения Украины (октябрь 1944 г.)? По логике получается, если создан музей «Советской оккупации», то как же можно отмечать 65-ю годовщину Освобождения Украины? Ведь по всему, что мы слышим из официальных СМИ Украины, это было не освобождение, а оккупация.
— Скажите, Вы с самого начала верили в победу?
— А.Г.: Мы не сомневались.
Из книги «О времени, событиях, о себе»: «Скорей бы попасть на фронт, посмотреть, что представляет «хвалёная» гитлеровская армия. Очень хочется отомстить врагу за всё: за прошедший год, разлучивший нас, за то, что так рано взяли меня в армию».
Из письма 9 июля 1942 г.: « …эта зима, пожалуй, будет последней, такая тяжёлая для всех. В этом году должны мы разгромить гада, принёсшего столько бедствий. Верь! Скоро снова заживём счастливой жизнью».
Из письма 24 ноября 1942 г.: «Я очень восхищён, как и все люди, сообщением Совинформбюро о наступлении на Сталинград и Владикавказском направлениях, это приближается конец немцам и даёт надежду на скорейшее окончание войны».
Из письма 22 декабря 1942 г.: «Попаду на фронт и отомщу гадам за все страдания, за маму и Валентина, за тебя, за всю нашу Родину! Артиллерийским огнём буду уничтожать гадов».
Из письма 9 июля 1942 г.: «Что же будет в конце концов? Наверное, кто переживёт эту войну будет очень счастлив!»
Беседовал: Артём ЮРЬЕВ
_____________________________________________________________________________
Присоединяйтесь к МИА Новороссия в Facebook, ВКонтакте,Twitter, Google+,Одноклассники, Feedly и через RSS, чтобы быть в курсе последних новостей.
_____________________________________________________________________________
